Но типографика вовсе не однородное явление графического языка. Внутри ее существует множество противоположных стилей и идеологий. Дизайн как вид искусства все еще рассматривается в качестве сферы обслуживания социальных и корпоративных коммуникаций. Но коммуникативное искусство и искусство «служебное» – совершенно разные явления. Сейчас дизайнер превращается из обслуживающего персонала в хозяина окружающего мира. Правда, этот процесс происходит неосознанно.

Кто в большинстве случаев определяет, какой стиль является «народным», а какой «элитарным»? Учитывается ли реальное мнение пресловутой «targed group» и стоит ли его учитывать? Какой метод мы изберем: инкультурации или социализации? Несмотря на кажущуюся схожесть этих понятий в культурной антропологии, разница огромна!

Дизайнер может и должен навязывать эстетику потребителю: так, если все, например, журналы станут выходить в совершенно новой, но обязательной для всех потребителей эстетике, то вскоре такая эстетика станет нормой, общественным императивом, мифологемой, которую так ревностно бросится отстаивать менеджер. Дизайнеру следует ломать «потребительские» (по большей степени заказчика) стереотипы. Потребитель не так глуп, как часто кажется с легкой подачи социологов и представителей прочих общественных наук. Он понимает и чувствует красоту, а народный стиль вырабатывается вовсе не в самом народе…

Генераторам визуальной действительности пора стать хозяевами интерфейса бытия. Дизайну самому следует определять стиль. Необходим произвол над стилем. Здесь хорошо подходит пример телевидения: его визуальная оболочка (интерфейс?) вовсе не согласовывается с эфемерными вкусами эфемерного обывателя. Ведь как совершенно верно и проницательно писал Рудольф Арнхейм, «другим аспектом разобщенности формы и функции является искусственное и пагубное различие между прикладным и чистым (или изобразительным) искусством. «Дизайнеру» не дают возможности понять, что придать объекту определенную форму означает нечто большее, чем заставить этот предмет выглядеть привлекательным или «функциональным». Его вынуждают игнорировать тот факт, что он несет ответственность за выразительность изображаемого в той же степени, что и "художник"».1) Продвинутость телевизионных заставок определяется по большей мере бюджетом. Никакая социология не довлеет над телевизионным дизайном. Какими будут заставки, такими и будет воспринимать их конечный зритель. Он примет их в любом случае. Имеет ли типографика, в этом смысле, право на пренебрежение к причинному анализу?

Впрочем, эта проблема, безусловно, должна быть очищена от ницшеанских предвзятостей, которые сейчас являются явной аберрацией.

Путь решения этой проблемы лежит не в претензии на «природное право», а в оформлении «синтетического права», выражаясь языком правоведения и философии права.

Главное при рассмотрении данной проблемы – стать выше классического дуализма между «книгопродавцом» и «поэтом», «рукописью» и «вдохновеньем». Необходимо понять главную сакральную функцию искусства по трансформированию действительности, тем более что современные технологии дают практически неограниченный инструментарий. Творческое преображение действительности, о котором так много говорилось в истории культуры, необходимо вывести из сферы абстрактных категорий. В этом и заключается переломность исторического момента.